(no subject)

Отхлебни поутру неразбавленный солнечный яд
и поди уясни, это шутка господняя, рок ли -
мудрецы говорят, этот край исторически свят,
а земля изнутри отзывается шепотом: проклят.

«Уходить, убегать, убираться отсюда скорей», -
так, наверное, позже напишут в Новейшем завете.
Но ключи от закрытых снаружи волшебных дверей
не дают несмышленым подросткам и маленьким детям.

И плетешься - ну, чем не верблюд: и на шее петля,
и горбат, и навьючен поклажей, и зол, и неловок;
проникает без спроса в тебя эта горе-земля
сквозь протертые дыры в подошвах избитых кроссовок.

Здесь весьма гармонично уродство в сгущенной красе
и в сгущенном уродстве краса неизменна издревле,
здесь состарясь, уже никуда не идет Моисей,
и пустынный туман над горами песчаными дремлет...

Всё ясней ощущаешь конечность отпущенных дней,
всё бессмысленней поиски карты в пути бестолковом
и смешнее печаль. И попытка сбежать не верней,
чем попытка найти себя между молчаньем и словом.